16.11.2005, 19:44:31

Версия для печати |

Период перехода от взятки к откату

По мнению иностранцев, Россия освоила новый способ мздоимства

Всемирный банк и Европейский банк реконструкции и развития в очередной раз всколыхнули в российском деловом сообществе непростую тему коррупции, опубликовав так называемый Transition report (Доклад о процессе перехода), описывающий состояние дел в бизнесе на территории бывшего СССР и Восточной Европы и динамику процесса перехода к рыночной экономике.

Авторы отчета в целом опросили 9500 компаний, из них в России - свыше 600. В целом эксперты отмечают положительную динамику развития стран СНГ и выражают особую озабоченность коррупционной ситуацией в России. Доклады о коррупционной ситуации в последнее время стали "коньком" международных организаций - недавно Transparency International в рейтинге коррупции стран мира поместила Россию рядышком со Сьерра-Леоне.

Затем эксперты TI до смерти перепугали российское правительство, заявив, что некие крупные европейские компании собираются уйти с российского рынка из-за высоких репутационных и коррупционных рисков. Тем самым, пояснили они, страну лишат нескольких нужных ей миллиардов долларов.

Эксперты ЕБРР смогли даже выделить основные типы взяточников. По их мнению, это налоговые инспектора, судьи, сотрудники правоохранительных органов, пожарные и строительные инспектора, чиновники, распределяющие госконтракты и работники таможни.

В ЕБРР считают, что все большую популярность набирают не обычные "традиционные" взятки, а откаты при получении государственных заказов и отмечают, что доля откатов в стоимости госконтрактов выросла с 1,51 до 1,99 процента. Доля других взяток, напротив, снизилась с 1,43 до 1,07 процента. Чаще всего они выражаются в качестве платы за консультации или другие виды деятельности, которыми можно заниматься государственным служащим.

В общем случае откат означает плату посреднику за заключенный с его помощью контракт на оказание определенных услуг. Структурно отличается от взятки тем, что платится по завершении сделки и часто выражается в процентах.

Разные взгляды на мздоимство

Интересно, что гораздо более близкий к российским реалиям фонд ИНДЕМ из года в год публикует совсем другие данные о коррупции, пытаясь описать это явление тремя показателями - процентом потенциальных взяткодателей, объемом рынка взяток и средним размером взятки. Результаты основаны на данных опроса

Такой анализ позволяет полнее оценить коррупционную ситуацию и наблюдать ее в динамике. Так, например, процент потенциальных взяткодателей постепенно снижается - за 4 последних года этот показатель снизился с 75 до 53 процентов россиян. Таким образом, можно сказать, что бытовая коррупция, на долю которой приходится большинство случаев дачи взятки (не сумм!), теряет долю своего "рынка".

Правда, коррупционному рынку от этого ни тепло, ни холодно - взяточники стабильно индексируют свои ставки, заставляя бизнесменов и простых граждан платить все больше за решение их проблем. Так, всего за 4 года средний размер взятки чиновнику вырос с 10 до 135 тысяч долларов, в объем коррупционного рынка в отношениях бизнеса и госслужащих вырос с 33,5 до 316 миллиардов долларов. Таким образом, сумма взяток в несколько раз превышает сумму доходов федерального бюджета, что кажется невероятным.

Коррупционный метод

Когда речь идет об оценке рынка коррупции, возникает вопрос - как могут оценки, сделанные серьезными людьми, различаться на порядок. Так, если ИНДЕМ настаивает на 316 миллиардах долларов в год, то чины МВД как-то раз заявили, что в целом объем теневой экономики составляет 40 процентов ВВП России - то есть всего в полтора раза превышает показатель ИНДЕМа.

В свою очередь, данные ЕБРР о том, что взятки составляют единицы процентов от общего объема продаж российских компаний, выглядят, например, для мелких предпринимателей насмешкой над здравым смыслом, а для чиновников, у которых даже устоялось выражение "десятина" - насмешкой над их всемогуществом.

Возможно, лучшим методом расчета коррупции, был бы коэффициент, выражающий коррупционную долю в себестоимости продукции той или отрасли. Ведь, например, известно, что откаты на рынке жилья составляют десятки процентов, а в такой отрасли, как недвижимость, этот факт действительно может превратиться в миллиарды долларов, хотя бы в других отраслях респонденты были честны.

Правда, тогда было бы сложно посчитать долгосрочный ущерб от коррупционных решений - от всех этих законов и постановления местных властей, "продавленных" бизнесменами, от всех этих выигранных за бесценок тендеров и всех этих нарушений техники безопасности на особо опасных объектах, на которые власти закрыли глаза.

Правда, чистый опросный метод вообще не дает подобных данных.

Заключение

Измерение коррупции - дело благородное, но безнадежное. Во-первых, информация о взятках неохотно раскрывается как бизнесами, так и чиновниками, а на информацию о числе раскрытых правонарушений в этой области надежд совсем мало.

Кроме того, выборка в обоих исследованиях чрезвычайно мала - среди 600 компаний, опрошенных ЕБРР, вряд ли нашлась хотя бы одна, объективно оценивающая собственные коррупционные риски просто по той причине, что бизнес любит завышать сумму ущерба, нанесенного ему государством и правонарушениями. На контакт же в таких исследованиях активнее идут люди, желающие пожаловаться на коррупцию. Распространять их опыт на опыт всех российских компаний - неразумно.

Сами цифры восстают против попыток путем опросов поймать за хвост коррупционную истину - в самом деле, 600 компаний - это примерно по 6-7 компаний на региона России, а опрос 3000 россиян, проведенный фондом ИНДЕМ - это по 30-35 человек на регион. И это при том, что коррупционная ситуация серьезно меняется от района к району и от города к городу.

Стоит ли говорить, что самих городов в России больше, чем опрошенных "экспертов"?